- Мне не хватает деталей…- Кивнул Юджин Бадди, выходя под вечер из дома.  Привычная кожаная куртка с кудрявой   пожелтевшей от времени подкладкой легла на плечи. На голове возникла излюбленная ковбойская шляпа черного цвета. Он ловко натянул на ноги дырявые носки и зимние ботинки.
- Разобрал все черепа на Тэт, вот сиди и радуйся. – Недовольно пробурчал старший, закуривая на пороге. Он не кричал. Не дай Бог. Тон напоминал  разговор самого Бадди,  как известно, тот редко придавал  своей речи интонации, привычные людям. Но Юдж его не пародировал, стараясь тем самым разозлить, нет,  он старался не прикрикнуть, не зашипеть змеей.
- Не кури в доме, золотко! -  приказала «ласково»  старушка.
-Да знаю я, Ба, не лезь. – Гавкнул мужчина, поспешно скрываясь на улице. Он демонстративно хлопнул  дверью. Бабушка, которая не находила себе места от криков  Джина.  Не любила этот выходящий на хрипоту баритон. Она взяла младшенького за рукав, кивая доверительно головой. Ей можно, она растила его с пеленок, оберегая от сурового внешнего мира, этот не ограненный алмаз.
-Пошли, Калибан,  не обижайся на него, он ничего не знал, давай я угощу тебя  рулетом. У бабушки есть отличный рулет. Хочешь, я испеку тебе  кексов? -  кто не любил бабкину выпечку, тот не обладал вкусовыми рецепторами, да и вообще ничем.  Дурманящий запах свежей выпечки часто доносился из дома Рэтклиффов, но куда реже, нежели мученические крики.
-Помоги мне замесить тесто, дорогой.
Голоса смолкли с взревевшим мотором,  старший выдвинулся с их, ставшей родной, территории, бранясь,  небрежно скидывая пепел сигареты раз за разом. И всегда мимо пепельницы.  Пикап лихо подкинуло на одном из ухабов,  зато хоть водитель пришел немного в чувства,  голова закружилась, но он не думал останавливаться и не знал, на что в этот раз обозлился. Вряд ли на то, что какой-то черепок, бесхозно обитающий в сарае или в подвале,  понадобился и Бадди тоже.  Малец ничего не знал о великих замыслах Джина – старший решил начать творить   буквально полчаса назад.   Окрыленный,  Рэтклифф принялся собирать из найденных  частей человеческих тел – как новеньких, так и старых – очередную кошмарную скульптуру. В ход пошли и кости, а вот нижней челюсти как раз не хватало. Именно  с полным набором зубов. Невезуха-то какая.  Помнится, все кости  Юджин всегда вывозил на одно и то же место на кладбище, но теперь уж не надеялся на то, что заначку не разгребли  бродячие псы. Он  проехал по главной улице, стараясь особо не шуметь. Хотелось освежить мысли. Бар для таких забав не подходил, как и любое место, где могли водиться живые. Не стоило отвлекаться на мелочи. Есть дело. И дело должно быть завершено.
Он оставил пикап  в городе, на стоянке у одной забегаловки, а сам почти вприпрыжку поспешил в обитель мертвых. Туда, возможно, где еще имеются уцелевшие останки, необходимые для работы. В руках была только лопата. В кармане куртки покоился старенький револьвер. Мало ли.  Выстрелы будут слышны, но кто посреди ночи помчится стремглав на кладбище. К тому же, кроме подростков, которым охота покрасоваться перед своими девками, Юджин не надеялся встретить живых.  Он спешил.
Погост оказался на редкость успокаивающим местом. Мороз схватил  некогда умершие от времени сорняки, лозу на тех памятниках, к которым не приходили близкие, потомки. Перемахнув больно уж ловко  для своего возраста через ограду, осмотревшись, нет ли кого, Юджин спрыгнул вниз, чуть было не повредив лодыжку. Мужчина глухо охнул, но тут же поджал губы, облизнув их. Высматривая, оглядываясь, напрягаясь с каждой секундой все больше и больше. Быть замеченным здесь ему не хотелось.
В последнее время ходили странные истории об этом месте,  но реднек с соответствующей ему осторожностью лишь держался  подальше от насыщенной жизни города.
Пригнувшись,  южанин прижал покрепче шляпу к голове и побрел вдоль могил. Свежие, древние, они смешались в одном месте. А, будь здесь приведения, небось, перессорились на почве всеми известной проблемы «отцов и детей». Впрочем, Джин подумал, сам бы своему отцу дал в рожу и похоронил бы мерзавца заживо за то, что он, пьянчуга, вытворял со своей женой и детьми. Итак, как и подозревал проповедник, никого не было. Куст пихты служил  бессменным ориентиром. В конце концов, когда-то придется сменить место, начать закладывать «новый фундамент». Кто знает, сколько могил уже смело время и мелочные владельцы этого «заведения».  Прогулка по кладбищу обещала протечь в обычном порядке. 
Мужчина припал к земле,  принялся разгребать сугроб   не так далеко от все еще находящейся на этом месте могилы. Руки уже покраснели от холода, едва не уронили лопату. Юдж взялся и за единственный необходимый инструмент, нажимая на металлическое ребро ногой. С характерным звуком лопата входила в  промерзшую землю.  Дело стало решительно напоминать сизифов труд.  Эх, нет тут Бадди! Малыш бы обязательно помог. А узнал бы, сколько там зарыто зубов,  испрыгался бы от счастья. Конечно, это было не так…Он добрался. Металл  прижал что-то с характерным хрустом,  вонзился, а в темноте, в окружении черной могильной земли, показался старый холщовый мешок.
Взгляд невольно пал на гранит с эпитафией.
"Милой Мойре: оставайся такой же прекрасной в Раю. Любимая дочь, сестра, внучка...." Дата была совсем свеженькой. И дня не прошло!
Под сердцем невольно сжалось. Позабыв всяческий стыд -  все равно кости были на поверхности,-  Юджин принялся за новенькую могилу. Ну, раз уж они обещают прекрасную, так чего бы и нет. Не он ведь убил  мерзавку, так что же. Хотя, кто знает. Всех и не упомнишь. Рэт  знал только одно: большинство уже пустили на суп.  И если труп не провонял, опарыши не прогрызли красное дерево гроба, почему бы, собственно, и нет.  Теперь со всем упорством реднек принялся за работу «расхитителя могил», он не гнался за пожитками, что уложили внутрь заботливые родственники, ему даже не особо-то нужны были органы. Зачем жрать то, что само сдохло по какой бы то ни было причине?  Весь процесс занял  от силы полчаса. Это было в  несколько раз дольше, нежели освобождение из плена земли костей.  Мороз нагнетал, отчего мужчина работал быстрее. Лопата ударилась о что-то твердое. Наконец!  Гроб предстал во всем великолепии. А сам Юдж, как безумный гробовщик,  был уж весь грязный, мокрый, с чудовищным инструментом наперевес. Он выбил гвозди  удобным древком,  открыл,  заранее радуясь тому, что ничего пришельцами из  земли тронуто не было.  Погодные условия  позволяли надолго  удерживать в трупах… Своеобразную красоту.
-Надо же, привет-привет. Смотри-ка, с тобой почти ничего не случилось! Сколько тебе? Семнадцать? – Он аккуратно прислонил  жмурку к стене ямы.  Та, конечно, не могла ответить.  Покорно сползала вниз,  накрашенная, ухоженная, в красивом платье и букетом цветов, что пожухли.
-Большая девочка, а? -  усмехнулся маньяк,  беря труп под подбородок, исследуя черты лица, он раскрыл грязными пальцами веки, заглядывая в потустороннее зеркало. Ни искорки души. Ничего.  Селедочный блеск. От рук остались темные следы.  Все было видно на идеальной белой коже. Мужчина умело вскрыл ткань на плечах,   вдыхая странную смесь из химических средств, маскирующих духов и чего-то еще. Оставаться вот так на кладбище было нельзя, в конце концов, чертовски холодно, а еще, мало ли, кого нелегкая занесет.  Приведя себя немного в чувства, Юджин выкинул  наверх,  прямо на кустик пихты,  свою  мертвую подружку, затем вылез сам и принялся поспешно расправляться  с гробом и ямой.  Быстрее, пока не случилось чего. На   сметание улик  тоже понадобилось время, и вот тогда, когда мужчина была готов же сунуть в старый мешок с черепами  труп девушки, тогда он расслышал чье-то «Эй».  Интересная ситуация.  Мертвая девочка топлес, на теле которой остались недвусмысленные отпечатки. Мужик с лопатой и полным всякого добра мешком.  Юджин попытался как можно скорее сунуть девицу под куст, та  не хотела гнуться, заиндевела.  Из-за темной  хвои торчала белая как снег ручка, замызганная землей. Стоило Юджу успеть управиться с ней, на пороге, у могилы,  возник конкурент с ружьем.
-Эм, добрый вечер сэр. -  Интеллигентно со следами недавнего порока на лице, поправив шляпу в знак приветствия, произнес реднек,  стараясь припрятать и мешок.
-Кладбище пересекаю вброд, решил сократить путь, ну, знаете. К женушке на могилку заодно. Морозы нынче знатные…

Никак не ожидавший подобного развития событий Юджин продолжал стоять столбом, опасливо глядя на своего конкурента,  местного сторожа, видимо -  в руках незнакомца  все еще уверенно  держалось двуствольное ружье. Можно было, конечно, поверить в то, что парень  не успел зарядить пушку чем-то  серьезнее соли, попытать немного судьбу, рвануть сломя голову к забору и поймать в задницу два заряда, да вот только  не хотелось. К испачканной куртке Юджин прижимал мешок, который был вполне увесист, чтобы с ним можно было начать считаться как с балластом. Южанин сглотнул, поправил шляпу,  когда кончики пальцев оказались на уровне ее полей. Точно предмет одежды хоть как-то мешался.  Мешалась белая-белая мертвячка, которую Юдж хотел забрать себе на время. Кто знает, может он окажется законопослушным гражданином – вернет чужое на место. Пусть  родственнички и дальше приходят не на пустую могилу.
-Ну… Мы сидели с ребятами в баре, понимаешь, а тут приспичило, накатили старые чувства. Бедная Мэри… - Он картинно отмахнулся,  закрыл даже лицо, якобы пуская скупую мужскую слезу по поводу  безвозвратно ушедшей женушки.
-Руку? – реднек с удивлением глянул  в сторону пихты, где пропало тело.
-Показалось. – Решил убедить сторожа. Пока местный не спешил уходить, да и ружьишко держал наготове. Что он, думал, что мужчина кинется на него в расстроенных чувствах. Будь он даже расхитителем могил, какого черта должен  гробить всякого встречного.  Всматриваясь в бледное лицо  парня сквозь ночную мглу,  Юджин все больше приходил  к выводу, что с ним что-то не так. Нельзя брать нормальных на такую почетную должность.  Вот и этот гаврик, поди, не из добропорядочных, может шляется тут ради очередной дозы, может, кайф ловит от «общения с мертвыми».  В общем,  Рэтклифф не брался рассуждать  на подобные темы.
-С вами все хорошо, сэр? -  поинтересовался учтивый ночной гость,  вглядываясь единственным глазом в лицо Крюгера.
-А чего опасно?  У меня, того, лопата. – Заверил в своей обеспеченности подручными средствами южанин, продолжая косить под дурачка.
Но тут случилось непредвиденное, что заставило Джина еще на какое-то время застыть с ошеломленной физиономией попавшегося  на куреве школьника.
« Здравствуйте, миссис Смит, а мы тут плюшками балуемся…»
Не выдержав,  веточки  хвойного кустика прогнулись под тяжестью  тела мертвой девушки.  Шорох, затем глухое падение на снег.
-Матерь Божья! -  пришел в себя реднек, прижимая мешок к груди, точно тот мог его защитить.
-Вурдалаки! -  охнул проповедник, поглядывая больше на незнакомца, чем на труп. Хотелось воспользоваться суматохой, закопать уже обоих,  но не пришлось, точнее  мужчина пошел другим путем.
-Стреляй в него, сынок, чего же ты ждешь!- взмолился Рэтклифф, в момент подбираясь к сторожу, хватая того в испуге за грудки, мол, чтобы прицелился получше, защитил бы их блаженные души от иномирского вторжения.

Дальнейшие вопросы сторожа Юджин пропустил мимо ушей. Что значит, зачем это ему лопата? Защищаться от восставших жмуриков! Уж стольких положил, никогда нельзя быть уверенным в том, что они действительно не подымутся и не пойдут войной на своего убийцу. Впрочем, если интересоваться тем, волновался ли за такой свой конец  Юдж,  можно было открыть интересный факт: плевал мужчина на всех мучеников Ада, которых самолично  покромсал на котлеты,  которых  отправил на тот свет не без   дьявольского истязания, всех тех девок, Боже-Боже.  Пожалей наши души!  В этом была вся  непосредственно человеческая суть реднека.  Именно его, ничья иная.  Как и любой человек, он  думал только о себе, иногда вознося хвалу Господу, рассуждая на тему того, что социум  и никто иной виноват в таком положении дел. Даже  сатанинскому отродью необходимо прикрывать себя.
Итак, тихая ночь разразилась выстрелам. Юджин едва-едва успел отскочить, тут же падая на снег. Шляпа куда-то слетела, впрочем, не важно. Прикрыв голову руками, южанин старался увидеть, что там стало  с  кладбищенским сторожем.  Тот тоже грохнулся «от переизбытка чувств». Похоже, паника и в самом деле была лучшим выходом.  Упираясь мордой в снег, он улыбался ехидно, думая над тем, не задел ли парниша его деваху. Впрочем, лучше уж было самому уберечься. Переждав немного, отдышавшись и пихнув  мешок в сторону, так, чтобы его немного припорошило снегом,  Юджин поднялся, вглядываясь в ночную тьму. Ему показалось, или раньше он мог видеть чуть дальше своего носа.
-Не видно и зги,  сэр, кто знает, что тут происходит! -  Запричитал южанин, всплескивая руками.
-Что там? Они? Это мертвые пришли за нашими душами? Господь милосердный! – взмолился высшим силам Рэтклифф.  Потом он, правда, прекратил браваду,  переводя искалеченный  и чертовски подозрительный взгляд  на  незнакомца.  Тот, как это ни странно, походу, знал, о чем говорил.
- Как это: «Они ожили»? Как это? Снова? Что? -  засыпал вопросами  проповедник, держась за спиной у своего эдакого спасителя. Стрелять сам он пока не спешил. Да и не нужно это. Кто-нибудь, сто процентов, уже  услышал выстрелы и вопли двух ненормальных гостей погоста, так значит, подкрепление в виде местного рейнджера или  помощника шерифа непременно последует,  как и продолжение. 
-Такое уже бывало? – не без интереса молвил  реднек, потирая мокрую от снега бороду.  Он отряхнул коленки. Походу, не видел никаких причин бояться мертвых больше. Парень, что верно расхаживал на своем посту, был просто не в себе.
-Ты сидишь, что ли, на чем крепко? -  вопрос в лоб.  Да, Юджин и сам по молодости чем только не баловался и очень хорошо знал, на что следует как реагировать в таких случаях. Впрочем, ситуация и вправду вышла мрачноватая.  Кладбище на то и обитель мертвых – с ним лучше не шутить по пустякам.

Похоже, кульминация сегодняшней ночи благополучно прошла. Только что.  Мужчины поднялись,  все еще не совсем уверенные в себе и ближнем своем, а также в том, что мертвые, оказывается, ходят; прошли к могиле с выкопанным трупом.  Девица все так же лежала молчаливо под пихтой. И черт ее  угораздил свалиться! Изначально она не показалась Юджину такой уж коровой, хотя, кто знает, что происходит с мертвецами – что  там с их весом и тягой к земле. С физикой у реднека всегда было плоховато, в смысле, он вообще не знал, откуда что берется.  До поры до времени, да это ему было и не нужно, говоря по правде.
-Почему же не верю! -  взвился недовольно южанин, продолжая отряхиваться. Он, хрустнув поясницей,  нагнулся за шляпой. Обвел  ее, родимую,  пару раз небрежно  пальцами, дабы очистить от снега, и  водрузил обратно на свою седую голову.
- Не бери на себя так много, сынок, мы, жители Юга, такого не любим.Хватит грустить, когда мертвые ходят, вот что я тебе скажу. -  Пригрозил  Рэтклифф,  поправляя ворот куртки.  К чему же этот странненький привык? К тому, что мертвые обычно не ходят?   Подумать только, жители  Анкориджа обижают кладбищенского ночного сторожа за его байки о мертвецах. Да мало ли кто чем увлечен. 
-И хорошо, что не видел, - буркнул недовольно Джин, поджигая папироску.
-  Я из Далласа.  Работаю тут   на местном заводике.  Мы там тушенку делаем. – Продолжал бухтеть «честный работяга».
-Меня звать Юджин. – Поспешил представиться.  В конце концов,  не из Хоффа, как было на самом деле, в Далласе  Рэтклиффы даже не появлялись, если и были, то проездом, на отдалении.  В любом случае, в слова реднека, правдой-неправдой,  вклинивалась та самая певучесть, растягивание слов, образующая непривычное для жителей Аляски  звуковое сочетание при разговоре.
-А тебя? – он не стал церемониться,  видя, что незнакомец  от силы на двадцать лет моложе -  в ночной  непроходимой мгле было трудно определить точно. 
-Мойра? -  переспросил  Рэтклифф, будто бы и сам знавал девчонку, которую уже успел по пояс освободить от платья в «припадке лунатизма».
-Погодь-погодь, парень, -  вытянул вперед руки  проповедник, немного не веря собственному слуху. Да, оный  был ни к черту последние лет десять, если не больше.
-О чем это ты таком говоришь?-  начал давить Юджин. В самом деле, этот жест, речь о «сладенькой» девочке были ему близки, но непонятно смотрелись на постороннем человеке. Первом встречном, если говорить точнее. Рэтклифф немного опешил, однако, все так же сжимая лопату,  подошел к сторожу, поглядывая через его плечо на девушку, которую приберег для себя. Стоило действовать быстро, иначе обратно зайдут разговоры о мешке с  костями и прочем, и прочем. Кому оно надо?
- Твоя, того… Деваха? – как можно более идиотски, с акцентом спросил неразумный южанин, которому явно не следовало совать свой нос в чужие дела.
- Заберешь ее себе? А то, мало ли, встанет снова… - предложил, переминаясь с ноги на ногу.

И было Юджин подумал, что череда ночных неудач послушно прекратилась, как  новый знакомый поспешил убедить его  в обратном.  Надо было валить с самого начала. Пользоваться паникой и бежать.
Они пожали руки  друг друга, правда, особо радушным приветствием этот жест и язык не подымался назвать.  Юдж  вдоволь нахлебался адреналина, вспотел, потому ладони его были влажными, что хоть немного смягчало их общую грубость: еще одно доказательство того, что  хозяин  этих рук в самом деле является существом исключительно рабочим. Ни тебе  маникюрчика,  как это нынче принято у молодых, мол, даже мужчина должен  прививать себе чувство лоска. Нет, реднек о  таком и  не слыхивал.
-Чего ты не понял? -  неуверенно спросил южанин,  шмыгая носом. 
- Спросил: «твоя ли деваха». Девчонка, баба, женщина… -  Выдал он, полагая, что проблема исключительно в  говоре. Как оказалось, нет, дело был совершенно в другом. В смысле,  частицу которого уловил  этот самый Руфус, что стаял нынче и недоверчиво взирал на ночного посетителя кладбища. Да, для проформы Юджин мог бы и испугаться, да вот только так устал, что позабыл о некоторых предосторожностях.
- Зачем мне лопата? – он недоуменно воззрился на инструмент, затем на мешок.
-Нашел.  Я же тебе  на чистом английском языке говорю,  что шел из бара.  Даже  машину там оставил. Жену похоронил, а он меня еще и в чем-то обвиняет, эка невидаль! –взвился театрально Джин,  морщась, корча недовольнейшую физиономию.
-Сначала рассказывает байки про ходячих мертвецов, а потом  выставляет вором добропорядочного человека.  Ты получить захотел, что ли, а?  Ходит тут сам такой непонятный, ружье тебе еще зачем-то выдали. С чем. С патронами!  То была не соль, я слышал! На кого ты тут охотишься, сынок, а?  - заговорил активно южанин, неотрывно глядя в лицо сторожу, который с каждым словом, похоже, пробивался сквозь завесу правды, не сходя с верного пути.  Юджин опешил.  Парень был не в себе, и ежу ясно. Нормальный человек не стал бы так «мило» беседовать с незнакомцем. В голове Рэклиффа будто бы заработал какой-то  механизм. Мысли упорядочились, стали перемещаться быстро: компоноваться, образовывать варианты, проблемы, отступы,  исходы. Мужчина закусил фильтр сигареты.
- Раз уж ты спрашиваешь… Тебе сейчас интересно именно это? – сдался мясник. Другой бы на месте этого Руфуса явно позвонил бы в полицию,  навел бы пушку, с дрожащими коленками бы призывал не подходить. А сторож, похоже, смеялся, хотя и нездорово. Отступал. Боялся?
- Не грохнись,  парень. – Предупредил  Юджин, кивая на полуголое тело. Он перестал паниковать и взглядом призывал Руфуса сделать то же.
-Осквернитель могил оскверняет могилы, насколько я помню.  Вынимает все ценное. Иногда даже решетку  или саму надгробную табличку.  Ты видишь разоренную могилу? Я  нет. – Джин пожал плечами и воткнул лопату в  снег.
-У девчонки при себе ничего ценного и не было, если тебе интересно. Так что я ничего не крал. Я не вор. Не расхититель, не осквернитель.  – Он прищурился, нахмурил густые брови и отошел от лопаты, дабы не нервировать и без того  нервного встречного.
-Но даже если ты узнаешь правду, что тебе это даст? Что это даст, скажем, мне?  Добровольное признание… - тон Юджа сделался холодным, он и сам будто бы весь переменился.

-Нашел и на кладбище! -  повторил реднек, кивая.
Лопату он не трогал. Против мужика с ружьем она  была бесполезна. К тому же,  на данный момент Руфус не знал, что в кармане до сих пор холодел старый револьвер.  Южанин курил, всматриваясь в лицо сторожа,  больной глаз оставался неподвижен. Ни зрачка, ни внимания, какое уж там зеркало души.  Взгляд у Рэтклиффа, тем не менее, оставался тяжелым, волчьим. До медведя  мужчина по габаритам не дотягивал, и как можно было спутать. Вопрос зрел. А Юджин молчал, выпуская вперемешку с клубами дыма,  пар. Холодало. Жизнь бы отдал за то, чтобы оказаться в том самом пресловутом пабе со  стаканом виски.  А ведь не так давно, казалось бы: « Фе, приземлено!». Не-не, Юдж быстро менялся во мнениях, немного не считаясь с подозрением своего нового знакомства. Несмотря на то, что  сторож недоверчиво отступал,  Юджин не спешил убегать. Бесполезно. Пускай темно и страшно, парнишка выстрелит и, скорее всего, попадет. Не в башку, так в задницу.
-Ладно, не буду. -  Рэтклифф вытянул вперед руки, будто бы защищаясь. В который уже раз…
-Я понимаю, ни тебе, ни мне проблемы не нужны, а? – вскинул бровь мясник, поправляя поля мокроватой шляпы.  Ему в голову пришла безумная идея, не новость, впрочем, для того, кто и без того каждодневно  приносит безумные дары господу, жрет человечину и с мертвыми развлекается как с живыми. Интересно, разделит ли энтузиазм этот странный парень?  Похож на неформала, которым действительно по духу ближе могилы, черепа и сигилы Бафомета. Одна жертва, вроде из Юты, как раз походила на  жертву  современной готики. Точнее – современного понимания готики. Черная помада, такие же волосы, белое до зелени лицо и винтажное платье, кресты на шее и прочее, и прочее. Удивила тем, что смертью  ее, оказывается, пугать было бессмысленно, давно сама хочет, но  все руки не находят.  Все равно визжала как свинья резанная. Много общего. Юджин склонил в нерешительности голову набок.  Его так и подмывало кое-что спросить. Еле сдерживался. Язык мой – враг мой.
-В мыслях не было. Ты первый начал бочку гнать,  лопата тебе не нравится, сынок,  медведи чудятся. Расхитителем обзываешь. – Зашелся в картинном праведном гневе честный работяга, поправляя ворот куртки, и все с театральным фырком.  Он было собрался отвернуться,  пойти  назад, пока Руфус на самом деле не разозлился, но тот опять преподнес сюрприз своей исключительной догадливостью. Аж мурашки по спине пробежали,  чего-чего, а такого поворота событий реднек никак не ждал.
-Что? – выходя почти на хрип,  спросил он, тут же кашляя в кулак.
- А сам-то! – перешел в нападение Юджин. Все,  раунд был проигран, а южанин барахтался из последних  сил, как угорь в чьих-то руках. С напором, но  без осознания того, что все прекратится с плачевным исходом.
-Я хотя бы этого не отрицаю… - протянул  потише Рэтклифф, выкидывая бычок.
-Но ты-то, похоже, тоже не имеешь ничего против этого. Я прав? Это не преступление, коли на то пошло. – прищуривая здоровый глаз.

-Что-что…- забухтел Юджин, передразнивая сторожа. Похоже, о страхе он совсем позабыл: хоть и выглядел теперь не краше  того самого медведя, о котором говорил Руфус, настроение у южанина менялось к лучшему.  Он не хотел так сразу отвечать,  подобные темы не для  публики,  это, наверное, и без объяснений понятно, тогда  на кой же черт парня потянуло рассуждать об этом дальше.  Впрочем, об умственных способностях своего оппонента  Юдж  рассуждать не брался. Он сделал еще несколько шагов, отходя от сторожа, но потом развернулся целиком и недоуменно воззрился на неформала, точно тот  открыл ему что-то новое.
-Что ты заладил?! Догматы, религия, закон! Если хочешь  *бать трупы – делай это, закона нет. Кто тебя остановит? Полиция?  Только здравый смысл, если ты до сих  пор находишь в его  оковах. -  Мужчина пожал плечами и сплюнул на снег. Он будто бы оборвал фразу на полуслове, так как  иначе бы  ударился в свои «возвышенные» рассуждения, которые тоже не хотелось демонстрировать ночью на кладбище – если этому Руфусу захочется, он без проблем сможет притащить свою  задницу на площадь днем, когда  Юджин будет проповедовать, надо оповестить.
- На многих смотрят, как на чудовищ, это, читай, естественно. – Он задумчиво возвел глаза к небу,  не имея  в голове подходящих примеров.
- Почему  я должен тебе это рассказывать? Ты что, журналист какой? Писака? А? -  немного рассерженно прохрипел Юдж, застегивая куртку.  Становилось по-настоящему холодно, ему бы сейчас не помешала стопка водки, какой уж виски. С темного купола посыпали крупные белые хлопья. А ведь не обещали снегопад!
-Оставь себе, вижу, она тебе понравилась. -  Предложил  проповедник, отмахнувшись.
- Знаешь, у меня есть предложение, пока ты тут совсем не окочурился, болезный,  давай сгоняем в паб, пропустим по стопарику.  И тебе пара лишних слов от меня, и мне выпивка. Что скажешь? -  он кивнул в сторону Мойры, которую припорошил ласково снежок.
-Она никуда не убежит.

-Привязался ты к этому закону, парень, -  Юджин едва сдержался, чтобы не назвать Руфуса «малышом», это сделало его похожим чем-то на Бадди.  Рано еще было проникаться к незнакомому человеку какими-либо чувствами. В смысле,  мясник не думал, что их общение продлится дальше посиделок в сторожке.  Хотя,  пути господни неисповедимы, кто знает, что случится дальше. Не пальнет ли этот местный из своего ружьишка,  может, просто прикинулся дурачком, на таких Юдж в свое время тоже нагляделся. Виной всему опыт, будь Юджин помоложе лет на двадцать, возможно,  припустил бы, не опасаясь за пальбу, за собственную тушку, в которую пришелся бы точный выстрел.  Но возраст – он уберегал только от таких промашек, подсказывало мжучине сердце.  Иначе, если бы   мозги действительно работали в нужном направлении,  его бы здесь и не было, на кладбище-то. 
Обмозговав маленько предложение и весь ассортимент сторожки местных сторожей,  Рэтклифф согласно кивнул и  пошел  в верном направлении - уже было как-то время все исследовать,  увидеть издалека дневного сторожа, запомнить несколько особо  грандиозных  памятников.
-Ну, смотри: если ты хоть что-то да кому-то…. Я об этом узнаю, я предателей за версту чую, понял. И всячески призираю!-  Он резко развернулся и грозно воззрился на парня, точно это они перлись по заснеженному кладбищу не в сторожку, а домой к  Юджину. Мужчина, тем не менее, поправив привычным жестом шляпу, двинул дальше,  высоко подымая ноги при ходьбе, не хватало  промочить ноги, затем заболеть.  Нет-нет, еще столько работы до конца месяца. Все некогда.
Руфус же не переставал удивлять Джина.  Ускакал куда-то, отчего реднек насторожился, но, когда увидел неформала, скачущего обратно уже с бутылкой, облегченно вздохнул и позволил себе подкурить еще сигаретку.  Курение погубит, однозначно. 
-Клюковка – это хорошо! -  ободрил   Руфуса Юдж, залихватски ухмыляясь.  Они вскоре приблизились к заветной конурке, где прожигали жизнь сторожа,  подумать только,  обложились бутылками и караулят себе. В самом деле, мертвые же не ходят. Весь предшествующий этому разговору цирк – плод коллективного безумия. 
Пришли.  Да, внутри хоть и было холодно, хоть снег не заваливал за шиворот, Юдж снял шляпу  и выбросил недокуренную папироску на улицу, поглядывая на кладбищенского  хранителя выжидающе.
-Ну, разливай. – Он без лишних церемоний пододвинул к себе имеющийся внутри стул и, хрустнув спиной, уселся.
-Что ты хочешь знать?

Ладно, предположим, Руфус успокоил старика  своим незатейливым говором и повадками, в нем не читалась та северная надменность, чинность, которую Юджин успел во многих встречных–поперечных разглядеть. По спине перестали маршировать мурашки, мужчина более-менее успокоился, расслабленно расселся на стуле, поглядывая на то, как парнишка носится по, казалось бы,  ограниченному пространству скромного домика  единственных живых обитателей кладбища.  Внутри нашлись и банки с продуктами, и выпивка, даже обогреватель, что не торопился  работать в полную силу, это Юдж определил по температуре, которая от уличной почти ничем не отличалась.
Он  прищурил глаза,  поглядывая на нож, но подумал, что и самому Руфусу неловко разделывать  хлеб, когда на него так  негодующе смотрят. Отвернулся, косясь на щелки в стенах, которые пропускали крохотные снежинки.  Юджин прижал голову к плечам, так якобы было теплее, взял, недолго думая,  предложенную емкость со спиртом и осушил почти залпом. Мог он похвастаться своей выносливостью во время распития  горячительного. По молодости баловался показательным турнирами.  А был ведь тогда дрыщ дрыщом, никто и поверить не мог, что такой костлявый паренек способен за вечер перепить нескольких здоровых  дальнобойщиков. Перепивал. Но теперь уж времена были не те.  Юджин по-хозяйски закусил  подмороженным хлебом и вновь возвел светлы очи на  нового знакомого,  внимательно слушая каждый вопрос.
Да,  любопытство Руфус облек в  довольно подозрительную форму. Такую напористую, организованную. Точно дурачок из сторожа времена выходил  прочь,  оставляя место мозговитому и довольно-таки хитрому парню.
-Что же, - подумав, произнес хрипло южанин, потирая бороду, -  с девяностых, должно быть. Я точно не помню, когда началось именно это. В каком-то смысле, никогда не знаешь, во что могут облечься, там,  детские комплексы, пустые обещания и отношения с девушками. А могут -  я живое тому доказательство.  – Он развел руками, точно показывал, будто бы ничего дельного из него не вышло. Хвалиться тут и вправду было нечем.  Кто он? По сути, типичный житель глубинки,  средний возраст,  быстрый расход остатков сил, скорая старость,  да еще и нетипичные пристрастия.
Выпил, осушив залпом  еще одну кружку, снов закусил,  подлили и себе, и Руфусу. Момент напоминал извечные ритуалы Бадди, ибо в них не содержалось смысла, она проходили механически, не требуя  ничего кроме движения рук и готовности принять на душу еще порцию спирта.
- Как-как? Никак не решал. Я, благо, лицо не особо заинтересованное,  я человек верующий.  Даже в Анкоридже пару раз  пытался достучаться до этих невежд. Но кто бы меня послушал.  -  Пьяные разговоры обладали свойством уходить «не туда». Юджин закрыл рот и налили еще для храбрости.
- А ты? Ты сам сказал, что тебя якобы потянуло. Это  что-то, связанное с вашей.. «Модой»? -  он сделал пальцами кавычки, потому что не знал, как правильно назвать то, чем занимаются ненормальные  смертопоклонники.  Дождавшись, когда банки оказались вскрытыми, Юджин и сам взял немного из той, что с тушенкой. На заводе они делали неплохую, уж точно без  лишних примесей. Начальник мяса не жалел как для производства, так и для своих сотрудников.  Именно простота, отсутствие жадности и подкупили южанина, заставили притормозить и осесть на Аляске.
- Я видел, как ты смотрел на эту… Как ее? Мойра? Да, Мойру. Чего чураешься, если душа лежит?  Ты боишься?  -  он приподнял бровь и отпил немного, вытирая рукавом мокрые губы.
- Ага,  нерешительность – главный злодей. Знаешь, тут главное один раз перебороть, потом море по колено. Как по пьянке, только ты все понимаешь, ты все чувствуешь без лишних прикрас. – Он постучал себя пальцем по виску.
-Все тут! И только голова-то и может тебя удержать, главное -  выбрать сторону.