Утро было не самым добрым в жизни Эрнесто - проснувшись от рези в желудке, он, не спеша, сполз с кровати и поплелся в ванную - где-то там должно было быть обезболивающее.
По пути к ванной он почувствовал ещё одно не самое приятное ощущение. Обезболивающее временно отложилось.
- Чёртова вчерашняя курица... - сдавленно  булькнул он, зажал рот и стартанул в сторону туалета.
От "первого захода" желудок скрутило только ещё сильнее. Рука Феррари бессильно сползла по бачку унитаза, за который он держался, но тут же зацепилась за стульчак, не позволяя Эрнесто упасть от внезапно нахлынувшей слабости.
Тяжело отдышавшись, Эрнесто сплюнул навернувшуюся солёную слюну. Желудок судорожно сокращался, пытаясь вытолкнуть из себя всё, что ему не нравилось, но до горла это пока не доходило.
- Блять... - измученно прошептал Эрнесто и согнулся во "втором заходе".
Уж сколько раз ему Вернон говорил - убирай продукты в холодильник, убирай! Нет, по фигу мороз - поставил на столе и ушел гулять, а потом вернулся и опять поел. Хоть бы не отравиться, а то валяться в кровати до второго пришествия, да и Верн не слезет со своей гиперзаботой...
- Вот дерьмо, - Эрнесто откшалялся и вытер нос туалетной бумагой. На глаза навернулись слёзы, а желудок болел всё сильнее.
Где-то за спиной хлопнула дверь и зашуршали почти неслышные шаги - Вернон проснулся. Дернув ногой, Эрнесто прикрыл дверь, чтобы Додж не спалил это безобразие, но новый приступ предательски выдал его с головой и клювом.
- Вернон? Доброе утро, - пожелал Эрнесто, не поднимая головы, когда услышал, что шаги открыли дверь в туалет и зашли внутрь.
Любимые руки аккуратно собрали длинные волосы с лица Эрнесто, придерживая их за затылком. Одна ладонь Вернона легла на его лоб. Эрнесто хотел сказать ещё что-то, но его опять сильно скрутило, и он мог издавать только булькающие звуки.
- Ничего страшного, Верн, - сказал Эрнесто, отматывая ещё бумаги, - Просто нам надо было лучше предохраняться. Кажется, у нас будет малыш.
Эрнесто рассмеялся в унитаз - рассмеялся глухо, булькающе и как-то жутковато.
- Всё нормально, говорю я тебе. Просто вчерашняя курица протухла, пока стояла на столе.
Когда последний приступ обжёг горло мерзкой, горькой желчью, Эрнесто встал и на слабых ногах, пошатываясь ушел в ванную.
Выдавив пасту на щётку, он посмотрел в зеркало на озадаченного Вернона. Еврейский голем - и тот. наверное. лучше разбирается в действительности. Эрнесто ободряюще улыбнулся с щёткой во рту и жестом поманил Вернона к себе, в ванную. Сплюнув пасту в раковину, он прополоскал рот и горло, и снова повернулся к Доджу.
- Забудь, это со всеми случается.
Положив руки на бёдра Вернона и не отрывая лукавого взгляда от его глаз, Эрнесто медленно опустился на колени. Пол был тёплый, с подогревом, никакого дискомфорта. Поймав его руки, Эрнесто взъерошил ими свои волосы и оставил их на своей голове.
- Всё, не гундось, - приказал Эрнесто, цепляясь за резинку трусов Доджа, и после этого замолчал уже надолго, занятый другим делом, куда более важным, чем болтовня.

Эрнесто вытер рот и на прощание поцеловал Вернона чуть пониже пупка, возвращая его семейники на место.
- Не переживай, Верн, - как-то даже виновато сказал он, вставая с колен и целуя мужчину за ухом, - У меня с деснами все нормально, крови не было. Если бы была, я бы даже не подумал делать тебе такой утренний подарок.
Эрнесто много читал об этой дряни - в частности, он прочитал очень много о том, что до сих пор не зафиксировано ни одного случая передачи оной от принимающего партнера при оральном сексе. Но всё равно не хотел, чтобы случай Вернона был первым, поэтому шел на это только если был уверен, что во рту нет ни одной ранки. А когда убеждался в этом, то пытался любой контакт между ними заменить оральным. И всё равно жили они, как на лезвии ножа, разоряясь на самых прочных презервативах и перепроверяя их по восемь раз.
Вообще, дерьмо это всё. Дерьмо. Порой паранойя Эрнесто доходила до таких пиков, что он не только не подпускал Вернона к себе, но и не разрешал ему пить из кружки, из которой он пил сам.
Выйдя из ванной, Феррари закинул таблетку кеторолака и по привычке погонял с Бекхемом брошенный посреди комнаты носок Вернона. Бекхэм вероломно зажал носок передними лапами и умчался под кровать, шипя что-то похоже на "моя прелессссть".
От завтрака Эрнесто отказался - кеторолак ещё не подействовал, и желудок до сих пор сильно болел.
- У меня несколько вариантов, - задумчиво выдал Эрнесто, помешивая в кружке остывающий чай - даже его пить не хотелось, - Или я весь день просижу дома безвылазно и буду подметать, как буддистский монах, или поеду в какую-нибудь глушь, или свалю погонять в футбол. Последний предпочтителен, конечно же, - он самодовольно улыбнулся. Вернон привык.
Эрнесто уже полгода бился о сваи бюрократических препонов, чтобы создать на Аляске футбольный клуб. Это оказалось сложнее, чем он думал, но для него, Эрнесто Феррари - легче, чем могло бы быть. В любом случае, основной костяк команды он уже собрал и даже выбил для них место в муниципальном спортзале, тусуясь у них там кем-то вроде "играющего тренера". Надо сказать, ребята тут попадались "ногастые", так что Эрнесто ни на минуту не подумал о том, что стоит оставить эту затею.
Но сегодня у Вернона был выходной, и Эрнесто просто не мог это упустить.
- Или мы можем съездить куда-нибудь вместе, - Феррари поставил кружку на стол и беззастенчиво, как к себе домой, уселся на колени к Вернону. Почему-то этим утром он питал к нему особенную нежность - вспомнил, наверное, что он, ЦРУшник, делает на Аляске, - Или мы можем вместе остаться дома.

И все неприятности утра как будто рассосались...
- Вернон! Господи!
Орал Эрнесто как будто его режут - голос у него был громкий, сильный, выплавленный спорами с судьями и потребностью общаться с другими игроками на поле под рёв трибун. Орал, рвал подушку, грыз большой палец руки, чтобы у Вернона не закладывало уши. Но Вернон сегодня особенно старался - наверное, благодарил за утренний сюрприз.
- Вернон! - Эрнесто с силой притянул его к себе и впился ногтями в спину, одновременно кусая за шею. Лучше бы, конечно, целовал, но эмоции зашкаливали, - Верн!
Ещё несколько глубоких толчков - и Верн мягко опустился на грудь Эрнесто, осторожно целуя его в губы. Эрнесто слабо, но настойчиво обнял его за шею и положил его голову себе на плечо.
Сегодня была суббота, и можно было вот так валяться сколь угодно долго, но у Вернона с утра проскользнуло интересное слово - щенок. Эрнесто не был большим фанатом живности, но не мог не согаситься с тем, что для одного кота-ориентала этот дом был слишком велик. Поэтому долго залеживаться было некогда - надо было ехать за малышом в приют, а потом ещё затариться в супермаркете - появление ребёнка всегда ужасно волнительно и ответственно!
- Верн... Вернон... - хрипло прошептал Эрнесто, - Я голос сорвал...

По дороге в приют то ли кончилось действие кеторола, то ли резь в желудке стала такой невыносимой, что не перебивалась уже никаким обезболивающим. Феррари отвернулся от Вернона и начал с преувеличенным интересом смотреть в окно, чтобы не выдавать своей боли. Сам себе он пообещал, что в понедельник с самого утра пойдет к врачу. Сразу же. Сразу, как только Вернон уйдет на работу. Никакого Вернона. Нет, факт - никакого Вернона.
- Все нормально, - скрывая боль за резкими, нервными движениями, Эрнесто полез в бардачок за сигаретами и прикурил, попав сигаретой в огонёк только с третьего раза.
Прикурить он не успел - его согнуло в ужасном приступе боли прямо на пассажирском сиденьи. Теперь спорить с Верноном было просто бесполезно. Приют откладывался. Они ехали в клинику.
В коридоре клиники Эрнесто снова стало чуть-чуть полегче, но спорить он всё равно уже не пытался.
- Ты хоть знаешь, какая дрянь эта гастроскопия? - немного оттаяв, все тем же шепотом делился с Верноном Эрнесто, сидя на кушетке в ожидании врача, - Оттакенный шланг! - с типично итальянской склонностью к гиперболизации Эрнесто двумя руками показал обхват этого шланга, - Прямо  горло пихают! И по кишкам там лазит! Мало мне наружных папарацци, так еще и из... Ох... Здрасьте, доктор Хартман... - Эрнесто вежливо кивнул, когда в кабинет зашел врач.

В кабинете врача Эрнесто чувствовал себя как дома. И раньше-то - постоянные медкомиссии, анализы, допинг-контроль. А с тех пор, как ВИЧем заболел, так и вовсе словно прописалася в клинике.
Сначала была гастроскопия. Что-то подобное уже было сегодня утром, но утром было гораздо приятнее. Шланг был холодный, длинный, скользкий и пытался проникнуть в самое нутро. Но даже к этому Эрнесто уже привык. Впереди ждало что-то куда более неприятное, чем шланг, давящий на гланды.
- Доктор, зачем мне биопсия? - недоверчиво подня бровь, спросил Эрнесто, пока врач готовил уже другой зонд к погружению в недра человеческой плоти.
Ничего хорошего это, разумеется, не предвещало. Хотя, насколько Эрнесто знал врачей - а он знал их очень хорошо - вот в таких вот дорогих клиниках они даже биопсию пятки сделают, если ты пришел пожаловаться на кашель. Так что париться особо не стал на эту тему.
Гастрит - неприятная штука, конечно. Язва - ещё хуже. Уже не побалуешься острой пастой, не поешь суши с имбирём, да и с жареным будет напряг, а чревоугодничество Эрнесто весьма уважал.
В клинике они торчали часа полтора - кровь из пальца, кровь из вены, кровь из уха... Когда Эрнесто вспомнил, что ему ещё надо скоро проверяться на СПИД, он чуть не взвыл - ещё один день, проёбанный в клинике, а он ведь мог провести его с Верноном, или гоняя в футбол.
- Кажется, всё, - Эрнесто вышел из кабинета, сверкая множеством новых дырок, накрученных в его теле, - Поехали в приют.

Эрнесто настаивал назвать маленький пушистый комок Лионелем. Вернон был почему-то против, но Феррари чуял, что он скоро сломается. На крайняк, можно будет пустить в ход тяжелую артиллерию - такую, после которой Вернон уже на всё согласен.
- Они с Бексом подружились, кажется, - Эрнесто сидел у Вернона на коленях и обнимал его за шею, оба с умилением наблюдали, как щенок знакомится с домом, обнюхивая углы. Ну прямо идиллия образцовой гей-пары, ни дать, ни взять.
Щенок ушел в кухню донимать сбежавшего от него Бэкхема. Эрнесто прижался к Вернону - почему-то тоскливо и очень-очень крепко.