В доме у Мёрфи не чувствовалось женской руки - естественно, женщин-то у него дома не было. Впрочем, там и мужской не чувствовалось. Вообще никакой не чувствовалось.
Терри, несмотря на своё кажущееся раздолбайся, был весьма привередлив и аккуратен в быту - и речь не о вечном бардаке в спальне и ванной, а о том, что он не мог бы вечно откладывть "на завтра" покосившуюся дверь или сломавшуюся ручку двери.
В этом был большой плюс - с первого дня проживания в доме Мёрфи Терри мог зарекомендовать себя, как настоящая хозяюшка. И хозяин тоже!
Мёрфи был немного против, но Терри всё равно приволок из дома свою здоровенную плазменную панель, чтобы повесить её в спальне напротив кровати. Не мог засыпать в тишине - или под музыку или под телевизор.
Терри наклонился и почесал голую коленку. Он чувствовал себя прямо-таки настоящим мужиком, стоя в одних боксерах на табуретке с дрелью в руках, когда заботливая женушка хлопотала возле плиты.
Спрыгнув со стула, Терри подхватил кронштейн, стоявший там, прислоненный к стене, и тут же запрыгнул обратно, вешая его на вкрученные саморезы. Опять спрыгнул, сделал два шага назад, запрыгнул на кровать, отошел к самому изголовью, протоптался по Мёрфовской подушке - криво. Криво висит, зараза. С инженерской линейкой же вымерял!
Досадливо ухнув от злости, Терри снова запрыгнул на стул и начал старательно выкручивать саморез из стены. Промаявшись так ещё минут десять, он повторил свою проверку. Теперь на другую сторону криво.
Теперь Гамильтон взялся уже за другой саморез. Старательно выкрутив его из стены, он тут же вкрутил его чуть выше.
Ровно!
Довольный результатами своего труда, Терри разложился на кровати, держа шуруповерт у виска, как пистолет. Нирвана от сделанного захватила его полностью - неправду мама говорила, что у Терри руки растут из того места, которым он на жизнь раньше зарабатывал. Вполне себе пря...
Бах.
Саморез не выдержал несовершенства этого мира и выскользнул из расшатанной, многократно просверленной дыры, прихватив с собой клочок обоев и кусочек бетона. Кронштейн тоскливо и экзистенциально сполз по стене, повиснув на одном болте. Вскочив с кровати, Терри швырнул на неё дрель и ушел на кухню.
- Что тут с пушистиком? - мурлыкнул он, нежно обнимая Мёрфи сзади за талию, как жена, довольная тем, что муж, наконец-то, решил сам встать к плите, - Запах чумовой. Он с чесночком? - Терри отломал кусочек булки и беззастенчиво макнул его в соус.